Описание: здание сильно пострадало из-за взрыва. Одной его части теперь просто не существует - она превратилась в груду обломков, мешающих приблизиться к строению. В уцелевшей же половине выбиты окна, в стенах образовались трещины, в общем, творится полный хаос. Зайти в здание, как говорилось ранее, очень не просто, но всё же возможно. Придётся преодолевать все препятсвия, что "валяются" на пути. Все вещи, что находяться внутри, да и само строение, пропитаны радиоактивными веществами. Находиться здесь долго не советуем, так как начинается головокружение и теряется ориентация. Однако есть хорошая новость - медикаменты и прочие медицинские вещи здесь до сих пор лежат в шкафчиках, поэтому человеку можно прикорманить "аптечку" себе. Пригодиться же, обязательно.
Дичь: разлагающиеся трупы людей.
Степень заражения (от 0 до 5 баллов): 3.
Больница
Сообщений 1 страница 9 из 9
Поделиться12014-08-16 18:27:59
- Упоротый лис
- Откуда: Нижний Тагил
- Зарегистрирован: 2014-08-12
- Приглашений: 0
- Сообщений: 2174
- Уважение: +28
- Позитив: +72
- Пол: Женский
- Провел на форуме:
18 дней 15 часов - Последний визит:
2019-01-20 11:53:19
Поделиться22014-09-15 22:53:40
Тусклое стекло поблескивало и приковывало взгляд, притворяясь красивыми склянками с новокаином. Тут и там, на уцелевших ящичках и покосившихся полках. Док переходил от одной полки к другой, переступая через камни и придавленные трупы, вспахивая пыльные груды руками, облаченными в толстые резиновые перчатки. И вот, неожиданно повезло, мелкая победа: Из раскуроченной тумбочки, словно конфета из автомата, вывалился на ладонь новенький запакованный шприц. Один. Пойдет в скромную коллекцию.
Пришлось как следует напрячься, чтобы попасть хотя бы в главный коридор. Халат был нещадно истерзан еще при входе в больницу, рукав безнадежно порван, руки оцарапаны, и кровь только-только подсыхала. Всё ради лучшей жизни. Ради будущего, как любил думать Уолтер.
Казалось бы, здесь всё замерло, и ничуть не испортится, даже если пройдет лет пятьдесят. Чем безлюднее, тем законсервированней место. Мда, когда-то Уолтер входил сюда через дверь.
Чем дальше, тем замечательнее запах. Гудман невольно прижал к лицу марлевую повязку, и все равно чувствовал это проклятое разложение. Ему было нестерпимо все это видеть, но оно и одновременно волновало кровь, даря смысл существования и подавая знаки. Все эти больные, сожранные куски плоти, вонь, мухи, черви, были под одним знаменем болезни и буквально позволяли ощупывать себя, возиться с собой, творить, что вздумается. Он был один, и чувствовал себя замечательно, эдаким мастером, юным дарованием. О никаком законе не может быть и речи, никто из них уже не пожалуется, а это разворачивало новые горизонты. Этика ничего не значит. Все это умерло вместе с цивилизацией на унылом клочке земли, который надо было выходить. Подумать только! Он просто чувствовал это, воспринимая как само собой разумеющееся.
- Ох, как же вы так, моя дорогая. - Присев у тела, бывшего, судя по нагрудной табличке, медсестрой, коллега приподнял безжизненную головку блондинки, сочувственно заглянув в сожранные глазницы, а затем, все придерживая голову одной рукой, принялся снимать с ее шеи стетоскоп. Вещь была убрана в карман собственного халата. - Ничего интересного, даже без мутаций. -Уолтер потянулся было к халатику девушки, из которого торчала пачка таблеток, как вдруг осекся. Что-то нарушило тишину, а от величественности больницы не осталось и следа. Кто-то шумел неподалеку. Это было в одной из комнат. Привыкший к тишине слух улавливал мельчайшие звуки, и можно было вполне точно определить местонахождение нарушителя. Хотя, стойте-ка.. нарушителей было двое. Послышался человеческий голос, пара неразборчивых слов, а затем самая настоящая возня. Доктор поднялся на онемевших ногах, и неподвижно смотрел в ту сторону. Голос постепенно заглушался и превращался в захлебывающийся кашель, который можно было услышать только в кино. Ни разу на своей практике не доводилось лечить столь тяжелые случаи. Студенты почти никогда не обращаются с чем-то действительно серьезным, и даже от наркоты их лечат в других местах.
И можно было бы убежать, но для чего? Гудман был далеко не безоружен, к тому же минутная слабость прошла, и его звал уже врачебный долг и..интерес, разумеется.
- Я иду. - Неестественно проговорил Уолтер, направляясь точно к цели и сжимая в кармане заветный скальпель.
Вот и ординаторская. Дверь, разумеется, ввалилась внутрь. Красивые, ясные буквы, как и умы тех чудесных врачей, еще красовались на ней нетронутыми. Первое, что бросилось в глаза в маленькой комнатушке - серая спина крупного волка в дальнем углу, а затем и человек под ним, которого уже начали пожирать, начиная с боков.
Отредактировано Walter Goodman (2014-09-15 22:57:20)
Поделиться32014-09-16 00:43:45
Утро серого следопыта началось гораздо раньше, собственно, никаким не утром - за полночи он успел отмахать несколько километров, проверить улицы, тусклой тенью труся в темноте, заваленной обломками. Туман осел в шкуре, вызывая желание встряхнуться. Среди города на останках людей не было уже даже обрывков плоти - все сожрано до костей, кроме тряпок, в которые эти существа привыкли прятаться от мира. Не то, чтобы волку было до них какое-то дело. Громада полуразрушенного здания была интересна - еще более интересен запах, свежий запах живого среди разносящегося зловония, след которого был учуен, едва зверь пересек "тропу". Может, дело в предыдущих голодных и полуголодных днях... Неважно. Но разобрать запахи толком было сложно. Кроме живого кого-то, пахло не только и не столько трупами: химическая вонь препаратов щекотала ноздри, Вольфрам щурился и обходил разбитые склянки, предпочитая долгий, но более тихий и безопасный путь. Человек, заглянувший сюда ранее, судя по следам, был куда более неаккуратен - около одной бутылочки, развалившейся на кучу блестящих в полутьме кусков, резко пахнуло чем-то нестерпимо душным. Волк потряс мордой, пытаясь заставить мерзкое вещество выветриться, фыркнул - слюна вмиг стала вязкой, будто Серый еще и нахлебался этой дряни.
Отвратительное место. Отвратительно человеческое. Но, Вольф поймал себя на мысли, это терпимо. Год или два назад он бы метался вокруг, порываясь превратить в хаос все, что еще не стало им самостоятельно, хрипло смеясь, метя каждый угол и с удовольствием скребя лапами по полу, покрытому непонятно чем. У людей все непонятно - что вокруг, что под лапами, даже пища на поверку оказывается вовсе не тем, что обещал нос. В данном случае обоняние обещало что-то заманчивое...
- Кровь... - Среди всей этой вони зверь осознал, что его так манило, только сейчас, чуть не наступив в свежую каплю, казавшуюся почти черной. Она уже загустела, но была свежей и понятной, как и все, что волки учатся понимать самым первым делом, встречаясь с жизнью вне логова, жизнью за серым боком матери и белым пятном входа. Это белое пятно было первым, что узнал Вольфрам в своей жизни благодаря зрению. Этот запах, не совсем, правда, травоядные куда вкуснее, но все-таки - первое, что привлекло его в тогда еще чуждом мире. Где-то впереди уже слышались шорохи. Хвост волка вытянулся, словно у охотничьего пса, получившего команду, и он заспешил, перебираясь через рухнувшую стену ползком, ползком. Человек был уже в нескольких метрах впереди, в новом зале этого лабиринта, который был пройден зверем на одном энтузиазме.
Нет, дело вовсе не в голоде, думалось волку, совершенно не в нем.
Человек колдовал над чем-то, явно пытаясь это что-то открыть, но опасаясь побеспокоить ценное содержимое - ковырял ножом прямоугольное нечто, судорожно, но спокойно. Кто-то, кто прятал то самое содержимое от мародеров, постарался на славу - этого у людского племени было не отнять, они умели прятать. Все что угодно - еду, запахи, слабость, вещи, суть вещей.
- Дай посмотреть, что ты там ищешь... - зашептал, проталкивая воздух как можно более тише. Переступил с лапы на лапу, неосторожно звякнув когтями о чертов звонкий пол.
Человеческое существо вдруг дернуло головой, закашлялось, чуть не опрокинув лелеемый ящичек, повернулось - и встретилось взглядом со своим врагом. Точнее, существо было уверено в том, что видит своего смертельного врага, взмахнуло ножом, отдернуло пугливо руку. Это и послужило сигналом - как и все свои собратья, Серый терпеть не мог мелькающих перед глазами предметов, да еще и угрожающих.
- Зррря. - сообщил он человеку, кидаясь вперед всей пружинистой мощью, вцепляясь в руку и ощущая, как кулаком другой его уже почти добыча стучит по черепу. Слабовато, чтобы спастись. Уже не разумный и опасный противник, уже дичь захлебывалась болью. Повредив сухожилие и сустав на руке - нож она уже не смогла бы держать - волк поспешил завершить начатое.
- Мда, и что теперь. - тайна ящика осталась нераскрытой, ничем привлекательным оттуда не пахло, - Бесполезный мусор.
Закидать его чем-нибудь, попинав для верности, было не так весело, как показалось бы когда-то. Гора свежего мяса рядом - уже куда лучше, потому что поесть следует. Хотя бы чтоб не пропадало. Хотя бы чтоб не думать об этом больше.
Разорвав ткань, в которую его дичь закуталась, зверь очертил носом неприятную рану на бедре, которая, похоже, и заставила страдальца что-то тут искать. Вольф успел присмотреться к больнице, сюда многие заходили. Человечья тропа, напоминавшая оленью, всегда была нахоженной.
Уже разодрав добычу - начать с обгладывания ребер всегда казалось наиболее приятно - Серый тряхнул ухом, улавливая тихий шорох. Насторожился, но насторожился больше лениво, чем опасливо. Повернул испачканную морду в сторону источника шума - в глаза резануло белым цветом тряпки. Может, их так и отличать друг от друга - по тряпкам?
Перешагнул свою жертву, осклабившись. Если уж не убивает сразу, значит, не может. Или не хочет.
- И я не хочу. - особо не надеясь на понимание, просто, чтобы разбить тишину, - Чего тебе?
В глазах - даже в сумерках разрушенных комнат видно - больше интереса, чем страха. Страхом пахнет не сильно, кровь и медикаменты уничтожают раздражающую вонь кричащих на языке тела гормонов. Зверь сглотнул, отряхиваясь - бурые капли слетели с кончиков вибрисс.
- Ну?
Отредактировано Wolfram (2014-09-16 18:49:09)
Поделиться42014-09-16 23:13:56
- Боже мой, боже мой.. - тело само собой подалось вперед, и перестав толочься в дверях, Гудман вошел внутрь, но через секунду остановился, чуть пошатнувшись на месте.
Вот как оно выглядит наяву. Причудливая поза и цвета, врезающиеся в память. Кровь под ним зеркалом растягивалась по кафелю. Это вам не благопристойное мясо из магазина. Помимо воли взгляд цеплялся к мелким деталям, оценивая действительно ли умер этот человек, или стоит побороться за его жизнь? Рука инстинктивно тянулась к его пульсу, пальцы неприятно сводило, а к горлу подступало легкое удушье. Возможно, этот парень стал бы его новым знакомым, другом, или же подопечным. Последнего хотелось больше всего. Вот он лежит, такой беззащитный, как ребенок, и хотелось сказать ему, что всё будет хорошо, и раны не так уж ужасны, ведь у него, Уолтера, есть всё необходимое для спасения. Оставалось лишь вдохнуть в него жизнь, а потом предстать в роли спасителя. Но как к нему теперь подойти?
Животное зарычало, отряхнулось, и доктор готов был поклясться, что в его поведении промелькнуло что-то человеческое. Рык не выглядел как простое предупреждение дикого существа. Может быть то была игра сознания? Отогнав эту мысль, Гудман встал у противоположного угла и подтянул к себе вешалку на колесах, на которой висел единственный халат. Через несколько секунд предмет гардероба уже медленно, плавно оборачивался вокруг левой руки, а ее обладатель мягко ступал вперед, затаив дыхание. Так было лучше видно, ведь головы всё еще не разглядеть, ровно как и возможных движений тела его бедного пациента. С каждым новым шагом ситуация становилась всё более неизбежной, заставляя конечности мелко трястись от напряжения. Точно, он словно смотрел триллер, и подобно благодарному зрителю впитывал в себя даже холодок остывающего трупа. Рана на шее была настоящей пощечиной. Нет, если человек не хрипит, хватаясь за жизнь, то у него нет и шанса. Шея - очень нежный предмет. Теперь ясно, с какой стати этот мертвец так забавно раскорячился. Он был перегрызен умелым убийцей.
Пульс последней надежды оборвался, и сам того не заметив, Уолтер уперся рукой в стену, переставая владеть собой. Потухший взгляд бессмысленно уткнулся в запястье убитого бедняги, словно призывая его все-таки пожать на прощание, заскользил по голубоватым венам, и не сразу было замечено, что рука стискивает какой-то железный предмет. Коробка, если быть точным. Что может лежать в подобной коробке? Ответ напрашивается сам собой. В мозгу что-то екнуло, сперва тихо, а затем пошло по венам, становясь горячительной волной энтузиазма, взбадривая, словно разряд тока.
- Вы меня прямо выручили, спасибо - Док в умилении отошел от стены, приводя себя в порядок. Бледные губы растянулись в мрачной улыбке, и снова вернувшись к своим изысканиям, Уолтер взглянул на ситуацию по-новому. Кем бы ни был этот человек, он охотился на сокровища, о полезности которых даже не имел никакого представления, за что, разумеется, поплатился жизнью. Какой глупый, не умеющий выживать человечек. Как же такой кусок мяса мог стать подопечным? Такого уже не поправить, ему наверняка стукнуло 18 лет. Дурак, хоть его по-прежнему было жаль. Жаль, как кролика, которого зарезали на обед.
Будь воля Гудмана, он обнес бы это место новыми стенами и завел бы множество подобных волков. Добрых, верных и мудрых, служивших куда более качественной заменой. Но даже этот, один-единственный, был настоящим подарком судьбы. Каждая подобная коробочка на вес золота.
-Тебе, наверное, не нравится этот запах? - Все его внимание уже было приковано к волку. Задав эту фразу, доктор позволил себе приблизиться к трупу еще на пару шагов, проверяя реакцию. Лесное дарование по-прежнему казалось на удивление осмысленным, поэтому с ним хотелось и общаться соответственно. - Как ты только питаешься, оно же отбивает аппетит. - выговорив свою речь спокойным голосом, Уолтер присел на одно колено. До коробки было рукой подать, но спешить не стоило. К тому же какой предоставился удивительный шанс поближе изучить своих постоянных соседей.
Поделиться52014-09-17 00:51:27
Бормотание нового персонажа казалось забавным, еще более занятными были его шаги - чуть дерганными, нервозными. Все-таки боится, удовлетворенно подумалось зверю. Вольфрам оскалился еще больше, усмехнувшись - жаль, человек не узнал бы в услышанном коротком рычащем звуке намека на сарказм. Оставалось надеяться, что это существо, претендующее на сообразительность, догадается читать по глазам. Или еще по чему-нибудь. Зверь не без интереса наблюдал за нарочито плавными, даже казавшимися заторможенными, движениями белотряпочного, который одной из найденных в углу "простыней" - вот же наблюдательные эти люди, надо же, заметил и тут же придумал, - обернул руку. Он как-то слишком настойчиво шарил глазами за спину Серому, тот пожал плечами и приподнял губу, показывая клыки.
- Я его поймал. - напомнил о своем присутствии, поставив этим движением точку над "i". Это уже было предупреждение, но пока еще ленивое, задумчивое и уже отчасти сытое. Кровь, и верно, растеклась к тому времени, коснулась лапы, неприятно холодя шрам, облегающий остаток пальца на раненой когда-то лапе. Это, правда, совершенно лишнее ощущение - волк фыркнул и шагнул в сторону, дернув конечностью неприязненно. Уселся рядом с изрядно погрызенной дичью, заодно мотнул головой, обернувшись на ящичек в руках своей добычи, позволив себе небольшую неосмотрительность. Человек в белом не казался угрожающим, даже когда приблизился еще на несколько шагов, даже когда изменился в лице, в чертах которого проступило сразу несколько чуть ли не взаимоисключающих эмоций. Или это так казалось, кто их разберет, может, просто игра воображения и усталость отыгрываются на сознании, вот и чудится разное.
- И зачем он вам? - Вольфрам никак не мог понять ценности сего предмета. Дрянь какая-то. Загадка, может быть? Люди любят загадки и странные штуки, их легко можно было такими вещами заинтересовать, это Серый знал точно. Он вообще немало знал о людях, хоть и прожил не так уж много. Например, что без пахнущих кисло и тускло - порохом - железок в бою они почти ни на что не способны. В девяти случаях из десяти не способны, если быть совсем уж точным. У лап Вольфа сейчас лежал представитель первой девятки, а вот к какой группе относится новый знакомец, было еще не очень ясно. Человек глянул на зверя более осмысленно, растягивая звуки, вопросительно пробормотал на своем диком наречии, из которого ни слова не понять.
Люди... Что с них взять. Вольфрам тряхнул ухом, стукнув хвостом по полу. Не очень уютно сидеть на гладкой, скользковатой поверхности ненастоящей земли, разложенной тут. Линолеум был неприятным даже на ощупь. Волк только сейчас заметил прилипший к лицу человека предмет, тонкие стекла - не поймешь, сам на себя нацепил или эта дрянь прилипла к нему случайно. Глаза было плохо видно, когда белотряпочный подходил с этой стороны - стекла отражали свет, пряча за собой выражение взгляда.
- Урф, - это ни на одном языке не было осмысленной речью. Человечек болтал что-то, в чем не представлялось возможным разобраться, так что зверь зевнул, намекая этим, что отвлеченные разговоры его не привлекают.
- Расскажи что-нибудь поинтереснее, тебе же нужна эта штуковина, а? - серое чудовище вопросительно ткнуло в ящик мордой и фыркнуло снова, еще менее разборчиво. Человек опустился, теперь будучи практически одного роста со зверем. Вольфраму это понравилось, он пристукнул лапой, не дергаясь, однако, с места. Его собеседнику придется либо шлепать по крови, либо идти через него, чтобы так запросто заполучить интересный ящик себе. Серый был доволен собой - он любил осознавать себя хозяином положения. Густо-рыжие глаза блеснули увереннее.
- Что теперь? - он снова улыбнулся, вывалив на пару мгновений язык и размазывая им кровавые следы на морде. Кровь мешала распознавать запахи в полной мере. Но это ведь не страшно, когда перед тобой не кто-то дикий, а вполне цивилизованный, не чурающийся разговора... человек. Рассказать кому - не поверят. Вольфрам представил себе открытые от удивления пасти знакомых, которым можно рассказать историю этого утра как шутку. Прежняя его стая, вот кто посмеялся бы до упаду...
Неприятная мысль. Волк сощурился, чуть прижав уши. Человек все равно не казался угрожающим, и это было странно. Совершенно новый опыт - перед собой приходилось видеть не врага и не соперника, а кого-то равного. Наверное, все дело в том, что раньше люди никогда не пытались "опускаться" до его уровня. Наклонялись, только чтобы оценить степень повреждения шкуры. Уже мертвого животного.
Хвост еще пару раз стукнул по полу - вяло и почти меланхолично. Волк чувствовал себя глупо.
Отредактировано Wolfram (2014-09-17 07:19:02)
Поделиться62014-09-18 23:30:49
Уолтер встретился с волком лицом к лицу, легко подавшись навстречу, не хватало только пары сантиметров, чтобы столкнуться с острым и влажным носом. Он решился на этот опасный шаг не случайно. Животное схватывало на лету новую информацию и понимало, что ему нужно, больше не представляя угрозы и позволяя вести себя раскованнее. Волнение пропадало, а интерес возрастал в геометрической прогрессии.
Не знаю, как, но ты меня понимаешь. - Данный факт казался таким же невероятным, каким был для Вольфрама сидящий рядом человек, который не распускает руки. Даже пристукивал лапой и хвостом, призывая к чему-то конкретному. Видя это, Уолтер решил действовать наугад, постепенно расширяя круг своих познаний. Поверхностно разбираясь в жизни псовых, он лишь четко знал, что их мышление схоже с собачьим. В целом, довольно логично при учете, кто является предком современных собак. Однако собака по сравнению с данным существом показалась пародией, неким фриком, лишенным истинной мозговитости. Одомашнивая животных, люди превращают их в глупцов. Все эти куры, которых едят на завтрак - даже они при своих куриных мозгах что-то да растеряли, проживая у нас под боком. Теперь это можно было увидеть воочию.
Слабо углубляясь в густую шерсть, пальцы пару раз прошлись по упругим волнам меха, изучающе обогнув мощную шею, кажущуюся гораздо более густой, чем разложенные тут и там трофеи в роскошных гостиных. В живом теле мех кажется несомненно богаче. Он всё ещё был в перчатках, но обязательно их снимет, когда охота будет завершена, и прочувствует это дело получше.
Совершив все эти процедуры и поднявшись с пола, Гудман шагнул перед волком, обходя его и всё-таки частично вляпываясь в лужу. Но что ему эта лужа? Доктор даже не опустил взгляд ради такого пустяка.
Наконец добравшись до клада, одним нетерпеливым рывком он выкрал его прямо из-под носа неудачливого собрата. Ему уже поздно цепляться за медикаменты, и даже эгоистично было бы их не отдавать более нуждающемуся. Никакой жалости. До сих пор Уолтера интересовала лишь взлелеянная цель, он пережил смерть человека несколько минут назад, и этого было достаточно. Как говорится, хватит аттракционов, а то начнет подташнивать.
Скрюченная ладонь едва поддалась, но напор Уолтера оказался сильнее. На коробке остались царапины от неаккуратного ножа и ногтей, и только. Бегло осмотрев гладкий предмет и не обнаружив никаких тайных рычажков, доктор полез за скальпелем, чтобы немедленно с этим покончить. Скальпель вонзился в стык крышки, выдавливая и одновременно деформируя ее изнутри и приподнимая с каждого из четырех краев. И вот он - долгожданный звон металла о пол. В коробке лежала аптечка, заполненная доверху предметами первой необходимости. Здесь были даже бинты. При поднесении аптечки к лицу не чувствовалось ничего, кроме запаха лекарств, который казался дивным ароматом среди антисанитарии. Сердце радостно стучало в груди. Удовлетворившись и подобрав куцую крышку, Гудман водрузил ее на место, положив трофей рядом с собой. Игра со зверем никак не надоедала, а возвращение домой как-нибудь подождет. Наконец он стянул с себя одну перчатку и ради интереса протянул голую руку к морде волка, склонив голову на бок.
- Ты меня понимааешь..А людей лечить умеешь? Я научу. А взамен ты научишь меня их ловить. Боюсь, транквилизаторов не хватит на всех. Отвечать не обязательно, я воспринимаю тебя, как немого. - Этот был явно не заражен и не отвратителен. Что скрывать, доктор видел обезображенных волков, и даже убивал парочку с помощью транквилизаторов. Пока не было придумано ничего более эффективного, чем дать волку успокоительное, а затем творить с ним всё, что вздумается. Один из них, с пока лишь с отпиленным рогом, всё еще находился крепко привязанным в лаборатории. Уолтер собирался поработать и над его внутренними органами, поэтому запас лекарств был жизненно необходим. Думая об этом, он смотрел в морду своего нового знакомого, искренне улыбаясь.
Отредактировано Walter Goodman (2014-09-18 23:42:03)
Поделиться72014-09-21 00:21:19
Серый же испытывал смешанные чувства. Дело было не столько даже в том, что человек напротив не демонстрировал обычного для своего вида - то есть, привычного по наблюдениям Вольфрама - поведения, сколько в необычном спокойствии. Кажется, вместо приевшегося страха и ненависти он получил нечто большее, но расшифровать это пока не мог, а потому просто смотрел вперед, пытаясь уловить признак чего-то более понятного в лице или движениях "собеседника". А белотряпочный, все так же не подавая опознавательных сигналов, плавно подался вперед, коснулся рукой пробелесой шерсти на груди волка, кажется, и сам не до конца осознавая, что делает.
Нет, Вольфрам и раньше знал, что люди - странные существа, но сейчас был в полнейшем смятении. По всем известным ему законам новый знакомец переступал границы настолько, что стоило бы объяснить ему, насколько тот ошибается, принимая сидящее напротив животное за милую живую игрушку. Но эта непринужденность взывала к терпеливости зверя, оставляя того практически безоружным - в конце концов, человечек не делал ничего плохого, а залезшие в мех пальцы, затянутые чем-то неопределимо ненастоящим, доставляли отнюдь не неприятные ощущения. Но, черт бы его побрал, необычные.
Зверь выдохнул сквозь зубы, добавив глубоких рычащих ноток. Не то, чтобы с угрозой - скорее с недоумением. Но человек уже двинулся дальше, видимо, воодушевившись отсутствием отрицательной реакции на свое хулиганство, поднырнул в подшерсток сбоку юркой пятерней, пропуская между пальцами чуть ли не дыбом от подобной наглости вставшие шерстинки. А затем, оставив волка в прострации, ступил вперед, чуть ли не игнорируя расплывшееся густое - почти черное в полутьме - пятно. Ящичек привлекал внимание людского рода, как муравьев привлекает оставленная открытой банка с вареньем - непреодолимо и цепко притягивая, не давая отвлечься даже на несколько минут. Может, и все эти церемонии были белотряпочным проделаны с одной целью - отвлечь зверя от своего трофея. Вольфрам фыркнул от этой мысли, поднялся с места, чуть повиливая хвостом, и начал следить за действиями необычного знакомого. А он действовал куда эффективнее - в разы более умело и ловко орудуя небольшим орудием - своего неудачливого собрата. А еще, Вольфу казалось странно подобное поведение, и все же... Нет, это обычно для людей - так безалаберно относиться к смерти себе подобных, их мир вообще наполнен убийствами соплеменников, что уж говорить об окончании жизни других существ. О других существах Серый тоже думал нечасто - да и что о них думать, если убиваешь исключительно по важным причинам? Пожалуй, ничто иное не казалось в человеческом роду более странным, чем стремление разнообразить свою жизнь чужими смертями. Этот, по крайней мере, придавал смысл чужой неудаче - искренне радовался коробке с таинственным содержимым. Железка блестела в темноте недолго - раздался торжествующий скрежет, после чего ящичек потерял уже свою мистическую силу, открыв взгляду человек и волка свое содержимое - Вольфрам чуть ли не сунул морду в медикаменты, последовав примеру своего нового знакомца в попытке принюхаться и понять, что это такое.
А ничерта интересного там не было. Запах не то, чтобы мерзкий, но и приятным это не назовешь - совершенно нейтральный. Так себе, одним словом, загадка. Вольфрам громко фыркнул, отходя на шаг. Однако, человек был более чем удовлетворен увиденным - на лице его расплылась довольная улыбка. Серый начинал уже понимать выражения его лица, хоть и постоянно путался из-за обилия мимических сигналов, расшифровка их была довольно сложной, тем более что зверь никогда раньше не занимался данной наукой. Более того, он откровенно устал заниматься этим делом, считая его в высшей степени выматывающим. Однако, человечек не унимался, даже вдоволь наумилявшись своей находке - стянул с ладони прорезиненную "вторую кожу" (резину или что-то вроде нее волк по запаху узнал, хоть и с трудом) и протянул руку к самому носу животного.
- Хоть что-то дельное, - с усмешкой сообщил Вольфрам, с куда большим энтузиазмом разбираясь и запоминая запах белотряпочного, чем пару минут назад разбирал почти так же его эмоции. Теперь, даже если тот оденется в черт знает что еще или изваляется в грязи, Серый без труда угадает в нем "своего". Теперь стоило назвать его как-нибудь, дабы успешно обозначать хотя в собственном уме, но Вольф не умел придумывать названия, даже местности называя "тот лес, в котором живет семья черных медведей", или "ручей, полный пескарей и лягушек". "Человек, который пахнет больницей и одевается в белое" - отличное имя, пусть и длинноватое, но более короткий вариант можно будет придумать позже. Тем более, что собеседник возобновил, собственно, беседу, выдав разом кучу непонятных звуков в причудливом сочетании вопроса и утверждения.
Серое чудовище передернуло плечами, будто отряхиваясь от обилия слов и заворчало - скорее с одобрением. Отчего-то хотелось, чтобы человечек снова сунул пальцы в густую шкуру, завязло бы в ней, вызывая приятную щекотку по телу, волнами расходящуюся от гладящей шерсть руки. Задумавшись над этим, зверь неприязненно наморщил переносицу, будто готовясь чихнуть. Решив "отомстить" за резкое нарушение своих границ несколько минут назад, волк ткнулся вперед, щелкая зубами над протянутой ладонью.
- Ха, а ты ничего так. - Будучи сытым, Вольфрам пребывал в особенно благодушном настроении, - Что ж тебе еще нужно? Что-то было нужно же. Иначе и не думал бы человек вопросительно глядеть на существо, которое обычно считает ниже себя. Но придумать, что ему еще предложить, Серому было сложновато. Не похоже, чтобы он хотел забрать мою добычу.
Волк уселся и почесал подбородок лапой, устав думать.
- Захочешь, объяснишь поточнее.
Сытость начинала сказываться, клоня поотдыхать, а ощущения опасности больше не было.
Поделиться82014-09-24 21:17:35
Рука отдернулась в предвкушении укуса, и звук клацнувших зубов отдался в барабанных перепонках как-то неприятно - резко. Он знал и надеялся, что этот волк еще себя покажет. Должен был показать. Он не игрушка, теперь нет. И правда, нащупать границы дозволенного означало поближе рассмотреть Вольфрама изнутри. В его организме протекали налаженные процессы, корректирующие уровни выживаемости. Вдогонку Уолтер вспомнил, что волки не едят добычу на месте, если не больны бешенством, а зафиксированных нападений на человека не так уж много. По крайней мере так гласил источник. Чаще волкам интересен домашний скот или младенцы, которых они хватают за головы и утаскивают в леса, и там успешно и с аппетитом их поглощают. И вот, когда всего этого больше нет, им пришлось изменить своим привычкам. Тело начали объедать прямо так, не утруждая себя перенесением туши в благоприятное место, ведь человек слишком тяжелый для того, чтобы быть передвинутым так же просто, как ягненок. Волку, должно быть, неудобно? Вопрос не из лучших побуждений, а ради научного интереса. Ум жаждал практики и получения знаний. А что ему оставалось делать?
Была одна история о женщине по имени Джой Адамсон, которая провела много лет бок о бок с гепардами. Она жила в жалком подобии деревушки в хижине. И всё ради исследований хищников и помощи дикой природе. Это была ее страсть и образ жизни. Потом ее угробил бывший работник, но думается, она была готова смириться с этим, ведь свет узнал с десяток познавательных книг с уникальными историями и подробностями. Кстати, и умерла она на рабочем месте, не теряя ни минуты жизни впустую. Каждый, кто посвящает жизнь своей страсти, отрекается от остального мира, и к нему либо примыкают, либо оставляют покоиться одного наедине с самим собой. Пожалуй, док становился таким человеком. Он уже давно один, и теперь еще и сидит напротив волка, изучая полосу царапины на его носу. Затем взгляд падает на лапу, замечая легкое уродство. Старое, но красноречивое. Он хмыкнул, переведя взгляд в пару холодных звериных глаз. Здесь есть эмоции, но взгляд отчужденный, хищнический. Доброту и сострадание придумали тоже люди, определенно.
Да, возвращаясь к Джой, ни одно достойное внимания животное не должно оставаться без имени, особенно, если хочешь с ним снова встретиться и контактировать. Уолтер окреситил этого волка Вольфрамом. «При стандартных условиях химически стоек.» - очень подходяще для существа с иммунитетом, А назван этот элемент таблицы менделеева был потому, что «Пожирает олово как волк овцу».
Пребывая в мыслях об этом, он снова обратил внимание на труп, чувствуя груз необходимости. Нелогично было бы оставлять здесь свежее тело практически целым. Жаль, что одежду уже не отстираешь, зато можно подчистить чужие карманы. Выглянув из-за плеча, Уолтер посмотрел на волка, решив показать, что еще помнит о его присутствии, а так же о том, чей это кусок мяса, а затем быстро обшарил мертвеца. И на этот раз негусто. У человека не осталось ничего, кроме отброшенного ножа. Возможно, бог сделает ему за это какую-нибудь поблажку, если он существует, ведь он чертовски любит бедных.
После новенький халат был стянут с руки и помещен за пазуху, а коробка медикаментов уже морозилась в холодных, как змеиная кожа, руках.
- Удачи, Вольфрам. - не устояв перед соблазном, он провел подушечками пальцев по шерсти на голове, которая серебрилась точно так же, как и металл. Тепло черепа хорошо согревало, и опять-таки лучше содранной шкуры. - Подумай над моим предложением - Постояв так немного, он все же убрал руку и спокойно направился к выходу. Меньше всего ему хотелось бы думать о том, как же всё это вышло, и какие еще могли быть варианты развития событий, ведь в голове созрел новый вопрос: как там поживает его мутант?
======> Лаборатория
Отредактировано Walter Goodman (2014-10-26 15:30:17)
Поделиться92014-09-26 22:34:07
Волк же довольно усмехнулся, обрадованный реакцией - очень правильной реакцией на свою маленькую шалость. Так и нужно, не забывая о том, кто перед тобой, опасаться. Впрочем, Серый тоже обманываться и брать на себя слишком много не любил, а посему оставался настороже, памятуя об извечной хитрости двуногих. В умении приспосабливаться они, в любом случае, кому угодно из лесных жителей могли дать сто очков вперед.
И, все-таки, именно страхом, ужасом и прочими ощущаемыми животными на уровне феромонов эмоциями человечек не фонтанировал, по счастью. Не волка, между прочим, счастью - а самого человека. Вольфраму-то, в принципе, большой беды не было бы, окажись перед ним вместо одного трупа двое. Кстати, о трупе. Если до прихода белотряпочного эта комнатушка казалась местом достаточно уединенным и укромным, то сейчас таковой быть перестала. По необъяснимой для зверя причине людей тянет именно сюда, так что, как говорится, "тиха украинская ночь, но сало лучше перепрятать". Если измученная тушка, самые вкусные части которой уже покоились в сером брюхе, того стоит, конечно. Таким образом, покуда доктор размышлял о природе животных и перебирал свои литературные и не очень познания, Вольф лениво пожевывал челюстями на холостом ходу, подумывая о проблемах куда более насущных. Тащить тело куда-то сейчас - а ну как этот решит проследить? Не то, чтобы Серый всерьез считал, что белотряпочному пригодится покойник из его породы, но вот ума послушаться красноречивых меток ему может не хватить. Во-первых, потому что для него они не будут означать ничего такого уж красноречивого - да вообще ничего. Во-вторых, потому что это же человек - всегда стоит делать на это скидку. Любопытства ради полезет, а там еще чье внимание привлечет.
Бросить - тоже нерационально...
Бредовая ситуация.
- А все из-за тебя - зверь встряхнулся и поднялся на лапы, потянулся, недовольно проследив направленный сначала на себя, а потом на труп взгляд, - Словно детеныш совсем. Вольфрам и сам удивился этой мысли, но ведь и правда - как полуслепой малец, тычется и все проверяет наощупь. Ищет всюду что-то призрачное и даже ему самому неизвестное.
В следующий миг Серый и вовсе ошарашен был непосредственностью, с которой человечек быстро, будто бы панически даже, обшарил тряпье, от которого волк не успел освободить свою жертву. Заляпанное кровью и изгвазданное в пыли - Вольфрам все-таки чуть протащил жертву по полу, прежде чем начать трапезу. Из пасти вырвался низкий и глухой рык, впрочем, стихший, когда труп был оставлен в покое.
Впрочем, на этом странности практически закончились, пробормотав снова что-то свое больше утвердительно и даже - Ха! - обнадеживающее по тону, белотряпочный забрал найденные "сокровища" (не стоящие, по мнению зверя, даже заячьего чиха) и направился к выходу. Предварительно, разумеется, уронил ладонь на голову Вольфраму, что-то, кажется, пытаясь сказать данным жестом. Волку оставалось только размышлять, что именно.
Вряд ли этот жест означал доминирование или опеку - да что с них взять, лучше даже не задумываться. Вольфрам остался смотреть вслед, а затем лишь прислушиваясь, но осмотрительно, не отвлекаясь, пока шум шагов не растворился. Оставаться не хотелось больше, но и уходить рано. У него еще было много дел - спрятать остатки добычи за опрокинутый шкаф с покоробившимися от влажности картонками, назначения которых было не разобрать, оставить обозначение, кому принадлежит этот кусок мяса. Ну и, конечно, продвигаться обратно по больнице, заодно расшифровывая следы своего нового знакомого. Можно будет теперь вернуться - немного позднее, конечно, - и найти дорогу к обиталищу благожелательного человечка. Но это, и правда, позже.
Стоило отдохнуть вдали от человеческого жилья.
=======> Парк аттракционов
Отредактировано Wolfram (2014-09-30 21:37:38)
